Без вины виноватые (продолжение)

Начало от 12 января, 15 января, 3 февраля, 2 марта, 3 марта, 28 марта

Родные простились со слезами на глазах. Насима, стоя на одном месте, проводила сестру взглядом пока та не скрылась за горизонтом. Вдруг в животе она почувствовала шевеление малыша, который каждый день давал о себе знать. Насима почувствовала некий прилив сил, ведь с ней такое было впервые. Их сейчас стало двое! Теперь нужно было ждать появления на свет второго человека. Дай Бог, будем жить! Она вдруг переменилась и поспешила домой, чтобы сообщить эту весть своему Степану.

Перед Сабантуем в их доме зазвучал голос малыша. У Степана с Насимой родился первенец. Муж, который не привык противиться желаниям жены, право выбора имени ребенку тоже оставил за ней.

- Как назовешь, так и будет, - сказал он.
 
Насима тоже была умной. Нельзя же давать как мусульмане длинные имена. Как-то во время заключения их возили на ближайший колхоз на уборку урожая. Вместе с сестрой Гайшой они попали в одну и ту же деревню. Председателем колхоза в то время работал парень лет тридцати по имени Марсель, потерявший на войне одну руку. Этот благородный человек с утра организовывал для них завтрак из каши с чаем, в обед до сыта кормил, а на вечер отправлял кусочек хлеба или еще что-нибудь перекусить. Однако работать там пришлось не долго. Через дней семь-десять их перевели в другое место. Хотя девушки уже успели немного окрепнуть. Но ее благодарное отношение к этому человеку никогда не поменяется. Звали его красиво - Марсель. Имя ни мусульманское, и ни кряшенское. Так и малыша назвали. Родители Степана тоже дали добро. Маржи радовалась больше всех:

- Во Франции даже город такой есть. У моего племянника очень известное имя, так и знайте! - рассказывала всем.
Маленькому Марселю удалось разрешить множество семейных неурядиц. Окрепли непонятные отношения между членами семьи. Насима стала с теплом относиться к мужу. Для родителей Степана невестка тоже стала роднее. Если уезжали куда-то, обязательно привозили подарки для ребенка и его матери. Степан души не чаял в сыне. Насима, в свою очередь, не жалела теплого взгляда для родни мужа.

А главное то, что Сарбизямал вместе с четырнадцатилетним внуком тоже приезжала с подарками по случаю рождения малыша. Пользуясь случаем женщина намекнула, что ребенка нужно свозить и к родным из деревни Арпаяз.
 
Поехали с радостью. Даже после ухода из сельского совета у дяди Павла оставались связи. Он их в родную деревню Насимы привез на повозке. А через неделю организовал возращение домой.

Приезд зятя Степана с внуком стало в доме Сарбизямал большим событием. Собрались все родные Насимы, кроме Шамсевалии, которая жила в Средней Шуни. Гайша жила на другом конце этой деревни. Зайтуна основалась в Вятских Полянах, приехала оттуда. А сестре Нурхаят никуда ездить не надо, она жила вместе с сыновьями в доме матери. После начала войны никогда еще родные так вместе не собирались. Прошло уже два года с окончания войны. После этой трагедии народ жил бедно, но с большими надеждами на хорошее будущее. Не дай Аллах вновь пройти через такой голод и нужду. Пожилые люди сравнивали их с испытаниями двадцать первого года. Вернувшиеся живыми с войны мужчины понимали, как было трудно тыловикам, в каких условиях им приходилось жить и мучиться, голодать, обеспечивая военных питанием. Что ни говори, а те, кто был на войне, не знали голода. Это понимали и сестры, собравшиеся в родном доме. Деревянный амбар в дальнем углу двора пустовал, его вынуждены были разобрать и использовать на дрова. Баня в вишневом саду была обречена на такую же участь. В ихате остались только две постройки: кладовая и хлев для живности. Вероятно, если бы они были деревянными, то тоже ушли на дрова, спасли их лишь каменные стены. Надпись на железной двери кладовой «С.Г.» служила единственным воспоминанием для Нурхаят о муже Галимулле. Сестры с тоской вспоминали мужа старшей родственницы. Зайтуна как городская женщина привезла занавески для окон. Когда она достала их из сумки, все были восхищены ее красотой. Степан в это время пошел к речке, находившуюся за садом. Хотели к его приходу повесить новые шторы, но вбивать гвозди в каменную стену оказалось не так уж и просто. Поэтому пришлось дожидаться возвращения зятя. Степану тоже не удалось с этим быстро управиться. Чтобы добиться желаемого пришлось попросить у соседа Галимзян абзыя все необходимое и знатно попотеть. 

- Дело мастера боится. Алма апе (сестры так называли старшую Нурхаят) в этом очень повезло, она растит одновременно трех сыновей, - сказала Гайша.

- Скоро и сын Насимы вырастит, станет опорой и поддержкой для своих родителей, -  молвила Сарбизямал, напомнив всем о радостном событии.
 
В то время как Степан гулял во дворе с сыном, вдыхая чистый свежий воздух, Зайтуна в продолжение слов матери стала рассказывать о Насиме:

- Мы были ошарашены вестью о том, что Матур апа (она так называла Насиму) выходит замуж за парня другой веры. Нам и присниться не могло, что в нашу семью войдет человек другого вероисповедания. Сейчас я думаю так: исходя из ситуации, которая тогда сложилась, она поступила правильно. Избавила себя от возвращения на фабрику, живет в достатке. К тому же при муже. Сейчас днем с огнем не сыщешь достойных парней, за которых можно выйти замуж. Многие, кто вернулся с войны, спились. Думали, раз вернулись облаченные в медали, то их здесь поджидает сладкая жизнь. Но увидев здешнюю нищету, и что творят некоторые потерявшие уважение активные товарищи, видимо, предпочли заливать жизненные трудности спиртным. Многие  потеряли всякую надежду на продолжение счастливой семейной жизни. А у Матур апы растет сын. Где ходит моя судьба, я не знаю.

- Не волнуйся, и ты найдешь свою судьбу, - сказала Гайша. – Главное, чтобы оказался порядочным и великодушным. Там, у вас в Полянах каких только нет, наверно. Конечно, не за первого встречного. Пусть будет человек нашей веры. Возьми это за правило. У Насимы муж хоть и другой веры, но у него наш язык. Нужно остерегаться смешивания крови с теми, у кого другой язык. От судьбы не уйдешь, говорят. С тобой уже так бывало. Когда в конце войны получили повестку на отправку двух людей на угольный склад станции Полян, сельсовет направил меня вместе с дочерью Гильмутдина Гадилей. После двух-трех месяцев работы, меня отправили обратно в деревню. Когда для Арпаязского колхоза «8 марта» искали председателя, стали уговаривать сына Шамсетдина Мингаза. Сначала он не соглашался, потом поставил условие: «Если вернете дочь Галимуллы Гайшу и назначите ее бригадиром, то я соглашусь». Председатель сельсовета лично приезжал за мной в Поляны, но отпускать меня никто не собирался. Гайша Галимуллина - прекрасный работник, если привезете на ее место такого же ответственного человека, может и согласимся. Председатель приехал в деревню, напугал, но уговорил тебя, Зайтуна, затем повез в Поляны и устроил на работу вместо меня. Я бы сейчас жила в городе и довольствовалась заработанными деньгами. Не гнула бы спину на так называемую здешнюю «зарплату». Тем более мучают налогом за бездетность. Просят деньги. Если мужа нет, где детей найти. Об этом никто не думает.
 
Кто чувствовал себя счастливой в эти дни, так это их мама Сарбизямал. Она велела всем сесть на длинную скамью возле печи. Сама устроилась на стуле без спинки напротив них. Одновременно одарила всех взглядом и заплакала: 

- Слава Всевышнему, мы все живы и здоровы.

Затем взглянула на Насиму, которая держала ее внука:

- Вот и новые детки начали появляться на свет. Только у покойников жизнь заканчивается. В год перед началом войны умер ваш отец Галимулла. Унесла война и жизнь зятя Галимуллы. Какие были люди, цены им нет. Вы, мои дочери, сидите передо мной. Одна Шамсевалия не смогла приехать. Может свекровь не отпустила, а может дети Вакиф, Альфинур, Махинур. Я сама мать пяти дочерей. А у вас рождаются не только девочки, но и мальчики.  У Шамсевалии один мальчик, у Нурхаят трое: Малик, Хакимулла, Фоат. У Гайши тоже сын Равиль. Вот и Насима привела к нам мальчика. Пусть Аллах и Зайтуне подарит порядочных детей, или сына, или дочь. Сыновей растим для себя, а дочерей для других. Что делать? Жизнь так устроена. Нельзя жениться братьям и сестрам как это было у детей Адама и Евы. Тогда другой возможности и не было, время было другое, не то, что наше, когда можно выбирать за какого парня или девушку. Выбирай, кого хочешь. Чувствую, жить мне осталось не долго. Все было бы не так уж и плохо, если не советское время. Жестокие нынче люди. Вся моя надежда, это - вы. Впрочем, и вы не в силах что-то изменить. Главное - правильно воспитайте детей. В основе воспитания лежат наша вера, традиции, обычаи, которые передаются из поколения в поколение. Так вы уже сможете собраться только на мои похороны. Ждать осталось не долго, дети.
 
Дочери смотрели на мать. Видимо, она вправду чувствовала неладное, и выглядела не очень. Некогда красивые и розоватые щеки теперь покрылись морщинками, руки были истощены. На спине появилась горбинка, в сидячем положении еще сильнее напоминавшая полу дугу. Седые волосы, которые виднелись из-под платка, добавляли некий шарм ее старости. 
 
Продолжение следует

Фоат ГАЛИМУЛЛИН