Без вины виноватые (продолжение)

Начало от 12 января, 15 января, 3 февраля, 2 марта, 3 марта

Правда иногда казалось, что мать Степана старается быть доброй и во всем угодить. Ведь женщина прекрасно понимала, что из-за полученной травмы парень не раз был отвергнут кряшенскими девушками. Поэтому если татарская девушка, мусульманка сама согласилась выйти за него замуж, то она должна быть благодарна этому, и не препятствовать счастью сына. Насиму все равно смущали некоторые вещи, непривычные ее образу жизни. 

Они вернулись сюда вчера вечером. Андрей Петрович привез их на своей повозке. И так как он сам был родом из этой деревни, по дороге домой заехал к родителям.
 
Когда по деревне прошелся слух о том, что Степан привез невесту, начали заглядывать соседи. Одна оказавшаяся посмелее спросила:

- Как тебя зовут, невестушка?

Когда узнала, что девушку зовут Насима, ответила:

- Простенькое у тебя имя, по-нашему значит - Настюк.

Увидев смущенное лицо девушки, добавила:

- Мы, кряшены, любим упрощать имена. Вот меня, например, зовут Татьяна, а называют меня Татый. Никто не будет называть тебя полным именем, так что будь готова, теперь ты - Настюк. Главное ведь не то, как тебя называют, а то как тебя воспринимают окружающие. Если будут называть Настюк, значит тебя полюбили. Вот сестреньку Степана на самом деле зовут Мария, а все ее называют Маржи. В деревне у всех есть свои имена. Вон свекра твоего зовут Павел, а все обращаются как Павал.

Так, соседка по имени Татый, болтая непереставая, дала Насиме своего рода первый урок. Затем удалилась так же быстро как и пришла, что-то приговаривая за дверью. 
 
Золовка Мария, она же Маржи тоже успела удивить:

- Вот и у меня сегодня неожиданно появилась золовка. Я любя буду называть тебя золовушкой, - сказала она.

В деревне Арпаяз жен братьев обычно называют “туган апа”, что в переводе на русский означает “родная сестра”. А золовкой называют женщин в возрасте. Поэтому Насиме все это казалось чем-то чужим. Еще более странным было и то, что в семье Степана не произносили перед едой  «Бисмиллях». Поэтому иногда  в душе девушки возникали странные чувства. Она даже начинала сомневаться в том, что сможет здесь когда-то освоиться. Радовало одно, что семья жила в достатке: амбары, заполненные зерном, корова, бык и даже около 20 голов овец. На Степана тоже можно было положиться, он был мастером на все руки. Только вот... Девушку все равно не покидали противоречивые мысли. Поэтому она встретила мать со слезами на глазах.

Увидев, как мать с сестрой заходят в дом, Насима побежала их встречать. Затем крепко обняла свою маму и заплакала. Но женщина держалась твердо, по дороге к дочери она уже выплакала все слезы. Доезжая до деревни Урманбаш, сердце сжималось и колотилось еще сильнее. Женщина пришла к мнению, что обязательно увезет свою дочь домой.

Пусть ей придется волочиться двенадцать километров обратно. Не для того она растила своего ребенка, чтобы ее крестили! Поэтому несмотря на выражение лица дочери, мать решительным голосом скомандовала:

- Одевайся, доченька! Мы приехали за тобой. Больше ни минуты не останешься в этом доме, поехали скорее!

Но Насима продолжала плакать. Остальные удивленным взглядом наблюдали  за странной встречей матери с дочерью.

Сарбизямал стояла на своем:

- Поехали, поехали! Поторапливайся!

Наконец Насима пришла в себя и ответила:

- Мама, не хорошо получается. Мой будущий муж - прекрасный человек.  Он тебе тоже понравится..

- И видеть не хочу, и моего благословения ты не получишь. Уходим, значит уходим, решено!. А-то нашли девушку видите ли! Как можно было так опуститься, чтоб обманным путем, да и еще силой увести девушку, отказывавшуюся выходить замуж. Будьте вы прокляты! Тоже мне коммунисты!

Желая снизить оскорбительный тон матери, Насима тихо молвила:

- Мама, никто меня не заставлял, я сама приехала...
 
Услышав эти слова, пожилая женщина застыла на месте. Хотела, что-то произнести, но не смогла. Она была твердо уверена, что приехала спасти свою дочь от нежелательного замужества, но история получила другой поворот. Поэтому слова дочери стали для нее настоящим ударом. Мать была уже не в том возрасте, чтобы долго церемониться с кем-то.

Она повернулась к главе семьи, желая сказать последнее слово:

- Я умру, но не позволю вам крестить мою дочь. Только попробуйте, я вам глаза выколю!

Дядя Павел понял, что пришло время и ему что-то сказать:

- Что ж мы услышали о себе немало неприятных слов, тем более от человека, с которым собираемся породниться. Мы примем эти слова как слова яростной матери, которая не отдает себе отчета в том, что говорит. Тем более закон запрещает оскорблять людей другой религии. Об этом тоже нельзя забывать. Вы погорячились, мы послушали. Как говорится, впереди — гнев, а за ним — разум. Думаю, вы и сами это прекрасно знаете. Сейчас не прошлый век. Если молодые решили пожениться, то нам остается только смириться. Мы тоже хотели невестку своей религии. Но что поделаешь? А крестить мы твою дочь не собирались. Я работаю на руководящей должности председателем сельского совета.  В нашем доме нет религиозных законов. Твоя дочь может читать намаз, если пожелает. Мы создадим необходимые условия для этого. Учитывая все это, ты как мама должна прислушаться к словам дочери.
 
После услышанного Сарбизямал замерла. Ее больше напугало слово «закон». С приходом Советской власти творили зло и говорили, что это «закон». Во время раскулачивания разобрали их двухэтажный дом. Поэтому им приходится жить в небольшом домике, первый этаж которого был на половину погружен в землю. Еще совсем новые бревна амбаров использовали на строительство моста между деревнями Арпаяз и Псяк. Все это делалось согласно закону совета. «И на этот раз ссылаются на закон», - подумала Сарбизямал:

- Ты уезжаешь со мной или нет?!

Насима снова обняла свою мать и прошептала ей:

- Мама, значит судьба у меня такая. Можно я останусь?

Сарбизямал резко повернулась в сторону двери. Несмотря на уговоры отказалась остаться на чай.

- Все говорите: «Закон, закон». А вот сейчас мы пойдем к людям, которые хорошо знакомы с этим законом и узнаем, допускает ли он такое самоуправство или нет?

Несмотря на то, что дядя Павел предлагал их подвезти, Сарбизямал и слышать этого не хотела. По пути она планировала зайти в Нижний Куюк к своим родным, чтобы посоветоваться. 
 
Насиме пришлось долго привыкать к жизни в деревне Урманбаш. В школе кроме нескольких учителей, мусульманок не было, да и те были приезжие. Чужой нрав, равнодушное отношение здешних к святым для нее вещам - все это больно трогало за душу и  очень злило ее. Временами даже хотелось уехать. Но потом она вспоминала обиженную мать и ей становилось стыдно. После той встречи они больше не виделись. Правда как-то раз в гости приезжала сестра Нурхаят. Она держала себя очень сдержанно и не горячилась как мать, постаралась дать Насиме советы. Сестра прекрасно понимала, что девушке и так тяжело. Когда та вышла провожать ее, Нурхаят сказала следующее:

- Не зря про девушек, которые выходят замуж говорят: выданная замуж - отрезанный ломоть. Судьба у тебя, видимо, такая. Успокойся. Все зависит только от тебя. Не делай того, чего не хочет твоя душа. Не забывай читать молитвы. Они такие же люди Всевышнего как и мы. Поэтому и у них найдутся хорошие качества. Если будешь все это учитывать, они взглянут на тебя совсем по-другому. Живете вы в достатке. Глава семейства работает на хорошей должности, в обиду не даст. Но, помните, про судный день. Маме передам, что все у тебя хорошо и что никто не обижает. Это и на самом деле так. Может смогу убедить ее пригласить вас с мужем в гости.
 
Продолжение следует

Фоат ГАЛИМУЛЛИН