Мансура Хайруллина: Детство прошло с протянутой рукой

Действительно, после рассказанного Мансурой Хайруллиной еще раз убеждаешься, что на долю татарской женщины выпало немало трудностей и лишений. Горечь сиротства, нищета, голод, тяжелый труд. Все это легло на детские плечи маленькой девочки из деревни Балыклы непосильной ношей. К сожалению, и отец не смог стать защитником и опорой своим детям. Он умер в 32 года. Мать в возрасте 25 лет осталась одна с тремя детьми на руках. В то время самой старшей Мансуре было шесть лет, а младшей - всего три месяца.

- 30-е годы – годы коллективизации. Тяжелое было время. Мама с раннего утра уходила на работу, я оставалась в доме за старшую. Смотрела за двумя детьми, готовила поесть к приходу мамы. Помню, я не дотягивалась до казана в большой печи, поэтому приходилось вставать на пенек. Да было бы тогда, что готовить. Ведь еды-то не было, - сказала Мансура апа. – Можно сказать, что мое детство прошло с протянутой рукой. До обеда училась, а после - уходила просить милостыню по соседним деревням. Находились и те, кто несмотря на то, что я ребенок, протягивал руки в мою сумку, обманывал… Иногда мама из муки пекла мелкие лепешки, и их мы возили продавать на знаменитый Китякский базар. Я в то время не умела ни читать, ни писать, а уж тем более деньги считать. Наверное, были и такие недобросовестные, которые хватали хлеб и не давали за него денег. Запомнилось одно: как мама меня ругала за то, что я хлеб даром раздала.

Когда мать девочек уезжала по вербовке на Украину, Челябинскую область, то детям приходилось жить самостоятельно. Было время, дети оставались и одни, и ютились у бабушки, родных.

- Помню, мы жили у родственников, я тогда училась в школе. И у них у самих было двое детей. Увидев, как я возвращаюсь со школы, дети начинали рвать листы учебников. А ведь в то время книги ценились: один учебник был на двоих. Поэтому, когда заканчивались уроки в школе, относила книги к живущей на другом конце деревни бабушке, а с утра снова забирала их и шла в школу. При этом училась я на «отлично». За это во втором классе меня наградили галошами. В 1935 году мы переехали в Кукмор, мама устроилась на железную дорогу. А я пошла учиться в третий класс первой школы. Дальше получать образование не посчастливилось. в четвертый класс меня не отпустила мама. «Если все пойдут учиться, кто же работать будет? Вот спросят, а где работает твоя дочь, стыдно ответить, что нигде», - сказала она тогда. Мне было всего двенадцать лет.

Сейчас на столе Мансуры Хайруллиной лежат кипы газет и журналов. А ведь за ее плечами лишь три класса образования. И то на латинском языке. Остальное она освоила самостоятельно.

И где только она не работала. Ночами убирала снег на железной дороге. Сначала делали кучи из снега, затем на больших корзинах, при помощи лошадей вывозили его. Осенью трудилась на картофельном складе, а летом - на разных работах.

- За уборку картофеля в поле платили 3 рубля за смену, грузить вагоны ночью - еще 3 рубля. В то время килограмм ржаного хлеба стоил 75 копеек, а белый хлеб – один рубль пятьдесят копеек, - сказала она.

Участвовала долгожительница и в строительстве второго этажа многопрофильного лицея (в то время вторая школа). Приходилось ведрами таскать воду, месить раствор, поднимать его на второй этаж, штукатурить стены. Даже успевали после завершения трудового дня ходить на вечерние гуляния в деревню Балыклы. А ведь добирались пешком!

Подробнее читайте на страницах газеты.

фото автора