Воспоминания уроженца деревни Сардекбаш, фронтовика Рахмана Шакирова

Мой отец, уроженец деревни Сардекбаш, Шакиров Рахман Фаизович, 20 лет назад ушел в мир иной. После окончания войны он работал долгие годы учителем истории, был завучем в медучилище, директором школы.
В молодости я попросил его поделиться своими фронтовыми воспоминаниями. Вот его рассказ:

«В звании лейтенанта я был командиром взвода 45 миллиметровых противотанковых пушек. Участвовал в Сталинградской битве и в других сражениях Великой Отечественной войны. Награжден двумя орденами Красной Звезды, боевыми и трудовыми медалями.

Осенью 1940 года меня призвали в ряды Красной Армии. Попал в Горьковскую область, где мы охраняли крупный военный объект. После начала войны нас перебросили в Саратовскую область, где мы проходили усиленные боевую и политическую подготовки, и, наконец, в июне 1942 года по Волге направляли в Сталинград, где находилась 10-я дивизия войск НКВД, в состав которой входил и наш 282-й стрелковый полк.
 
Враг был на Дону, но чувство приближения опасности нарастало с каждым днем! Мы уничтожали вражеских десантников, вылавливали шпионов и диверсантов, готовили к обороне город и его окрестности. Немцы изредка бомбили Сталинград и речные суда на Волге. Работали заводы, фабрики, учреждения, так как фронт находился еще далеко. Местные жители работали на строительстве оборонительных сооружений.
23 августа стояла ясная солнечная погода. Вражеские самолеты начали с утра расстреливать наши воздушные защитные ограждения. В 16 часов 18 минут началась массированная бомбежка города. Мы попрятались в окопы и блиндажи. Здания рушились, жители выбегали на улицы, чтобы укрыться в ближайшем бомбоубежище. За несколько часов беспрерывного бомбометания улицы покрылись разорванными и изувеченными телами убитых и умирающих в предсмертной агонии людей. Раненые ползли по липкой крови. То тут, то там вспышки огня, грохот взрывов, непрерывный вой сирен, пулеметная трескотня, душераздирающие крики.
 
Помню, как сейчас: к окопам бежала женщина с ребенком 4-5 лет. когда до нас оставалось метров 20, неподалеку разорвалась бомба и сразила осколком мать. Девочка закричала: «Мама, мама!». Я вскочил из укрытия, прижал малышку к груди и стремглав влетел обратно.

Шла непрерывная бомбежка. На берегу начали взрываться цистерны, содержимое которых, объятое пламенем, потекло в Волгу, и, казалось, что горит река. Смрад, дым, затянули все вокруг. Под руинами погибло 42 тысячи человек, 50 тысяч были ранены.

29 августа в район Сталинграда прибыл заместитель Верховного Главнокомандующего Георгий Константинович Жуков. Мы получили приказ занять оборону в северо-западной части города, откуда ожидался главный удар неприятельских войск.

Заняли боевые позиции, тщательно подготовились к бою, полные решимости отстоять город! Полевую кухню разбомбили немцы, двое суток по-настоящему не ели и не спали. На третий день гитлеровцы сбросили большой десант неподалеку от нашего расположения - за лесочком в лощину. Это длилось до самого вечера.

Мы открыли по парашютистам прицельный винтовочный огонь. Стало ясно, что десантников выбросили для поддержки наступающих мотомеханизированных дивизий. Всю ночь, напролет, до самого утра слышался гул приближающихся танков и другой техники.

Через 2-3 часа после того, как рассвело, метрах в 800 от нас из окопов то тут, то там начали показываться головы фрицев. Мы, кадровики, стреляли без промаха. Но не тут-то было... Поднимая на палках свои каски, враг засек передний край нашей обороны и открыл по нам ураганный огонь! Танки и самоходные орудия, пехота врага пошли в наступление. Мы открыли встречный огонь, неся большие потери. Подстреленные немецкие автоматчики падали с брони танков. Бойцы моего взвода вначале били из пушек осколочными снарядами, чтобы вывести из строя живую силу противника, затем бронебойными. Немцы, не выдержав отпора, откатились назад.
 
В течение дня немцы поднимались в атаку 5-6 раз, но линию нашей обороны прорвать не смогли. И так - каждый день... Артиллерийский расчет был выведен из строя, наводчик ранен. Я занял его место и открыл огонь прямой наводкой, разбив гусеницу танка и самоходное орудие. На 3-й день непрерывных боев я был ранен осколком разорвавшейся рядом мины. Ранение в носовую часть лица получил и старший сержант из моего взвода Ляпунов.

Когда бой стих, он взял меня под руку, и я, прихрамывая, вместе с ним направился в медсанбат, где нам забинтовали раны, погрузили в машину и отправили к Волге. Немецкие «мессеры» несколько раз обстреливали нас с воздуха из крупнокалиберных пулеметов: в кузове появились убитые. Десятки раз останавливаясь на пути и маскируясь от самолетов, мы доехали до пристани. Город практически был в руинах. На улицах все еще лежали неубранные тела погибших.

Деревянная пристань была сожжена, вместо нее лежали сцепленные пучками бревна. На берегу лежали тела убитых и сгоревших. Раненые жители и бойцы кричали, стонали, просили помощи! В основном, здесь были женщины, дети и пожилые люди. С трудом забрались в катер, который был переполнен ранеными. Благополучно отчалили от берега, поплыли, но вражеские самолеты - тут как тут! Одна из бомб попала в дизель. Катер загорелся на ходу. Поступила команда: «Прыгать в воду!» Те, кто был еще в состоянии двигаться, в том числе и я с Ляпуновым, прыгнули в Волгу. Помню, как на меня падал еще кто-то, мимо пролетел какой-то предмет... вынырнул и поплыл. Вскоре слышу - кричат: «Здесь мель, плывите сюда, сюда!» Доплыли до мелкого места. Стоя по грудь в воде, обнялись и расплакались от избытка пережитых чувств. Ведь мы были тогда так молоды! Катер, на котором было около 700 человек, сгорел у нас на глазах и затонул. В живых нас осталось 49 человек...
 
Вскоре нас забрали спасательные лодки с противоположного берега. Затем - госпиталь в городе Энгельсе, с Ляпуновым мы больше не увиделись - его направили в тыловой госпиталь вглубь страны. После лечения я вновь прибыл в Сталинград, где 19 ноября 1942 года мы начали решительное контрнаступление. В 7 утра «Катюши» дали первый залп по врагу. Наша артиллерия открыла ураганный огонь, вперед пошли танки, пехота прорвала линию обороны неприятеля. Эти минуты были для меня самыми памятными! Через несколько дней наступательных боев немецко-фашистские оккупанты были окружены и во главе с фельдмаршалом Паулюсом сдались в плен. Кольцо окружения замкнулось. В ходе второй мировой войны наступил решающий перелом. А день нашего наступления в Сталинграде 19 ноября - позднее был провозглашен Днем артиллерии и ракетных войск».

Со слов отца записал сын - Ринат Рахманович Шакиров, 1998 год